Триста лет куча ученых как на правительственных зарплатах, так и за банку сметаны бьются над загадочностью русской души. Триста лет историки, антропологи, стратеги и карнеги не могут понять, почему русский всегда бил, бъет и будет билл немца?
Выдвигается тысяча гипотиз: от генерала Мороза до прапорщика фимоза, от мурмАнского бушлата до Абрама Моисеевича блата, от Ленинского Комсомола до муки грубого помола, от тимошкиных лаптей до Геббельса костей.
А я вам скажу, все дело в исконно русской твердости на грани варварста. Вот русский как гаркнет: «Гамбург»! Ажно, ёптиль, скулы сводит, как тогда в феврале за гаражами на блогерском кулинар-тесте массандры «Слезы Никитичны».
А немец что? А немец промямлит типично-ганзейское: «Хамбурхь», еще и, скука, твердое «р» толерантно прокартавит. Нет в немцах твердости. Швайнштайгер есть, а Сереги Горлуковича нету.
О чем это я? А ни о чем! Под кат завлекаю. На патриотический крючок рыбка хорошо идет. А читателей мне нужно много, потому что мы сегодня, братья и сестры (какой ты мне брат, жидовская морда?! — слышится на галерке) заканчиваем с Гамбургом…
Отставить слезы, Никитична! Сегодня прям красиво закончим! Как тогда за гаражами.
Самое градообразующее, что есть у Гамбурга, я оставил на вкусненькое. А пока немного вспомним: мы ходили к блядям и Линкин Парку на Репербан, к Капитонычу и чебурекам — в русское гетто Аллермюэ. На футбол мы ходили сюда и сюда, к миллионерам — сюда и сюда. Вспоминали молодость на Альтоне, рассуждали о моде во всем кантоне. Кушали мы в центре, бухали на Штерншанце. Опохмелялись рыбкой на фишмаркте. Дышали перегаром на самую большую королеву мира на Ландунгсбрюккен.
С Landungsbrücken мы и начнем наше окончание. Сегодня мы говорим о море, кораблях и портовых стапелях
1. 
2. 
Помню, бухнули мы как-то с пацанами на стоянке «Астры» (самое нищебродское пиво в Гамбурге, прим. автора). И решили продолжить веселье в эпатажном ночном клубе «Пюпажь». Башенку с часами видите?
3. 
Фигле ее не видеть, если она прямо в центре композиции! Вот там и был клуб. Ну, мы туда ломанулись, а нам на входе — «цванцигь ойро битте»!
«Нихуясечебывает», — подумали мы.
С причала Ландунгсбрюккена (а помимо причала там есть куча отличных рыбных ресторанов) отходит россыпь всевозможных катеров-автобусов
4. 
5. 
6. 
Причем, разобраться в маршрутах и ценах еще сложнее, чем в Париже. Я спецом тут ничего не буду объяснять — пусть на кораблики попадет самый достойный и умный.
Вам положено только знать, что я поплыву направо — в сторону моря.
Обстановка на причале повторяет аврал севастопольского порта в 1920-м году, когда последняя русская интеллигенция съебывала в Турцию, а на их пятках уже залихватски свистели молодцы в буденовках ударной 51-й дивизии Блюхера и золотозубые уркаганы Батьки Махно
7. 
Свой вклад в винтажную атмосферу вносит и этот грозный дредноут времен Джанго освобожденного
8. 
Ландунгсбрюкке остается позади
9. 
Помните по мемуарам Морсы в каком ужасном концлагере для беженцев он провел первый год эмиграции в Гамбурге? Так вот первый год в Гамбурге моя жена Морсеновна провела в одном из отелей на этой картинке. В первой береговой линии. Мой вам совет, если начнете жить в Гамбурге, берите пример с Мореановны, а не с меня
10. 
Монументальное коричневое здание посредине, если не ошибаюсь, Институт тропической медицины. Здесь, с чудесным видом на порт тебе всадят в жопу шприц от малярии и мухи цеце.
А в небоскребе слева в лучшем баре «20-Up» тебе с тем же видом всадят вкусный коктейль. С кого брать пример здесь, считаю, тоже очевидным.
11. 
Не удивляйтесь, если по мере продвижения на запад, район Ландунгсбрюккен сменится другим — Альтоной. Это значит, что ваш корабль все еще держится на воде и даже плывет
12. 
Дома на первой линии принадлежат скорее всего тем, кто никогда не жил, как Морса в лагере для беженцев.
Остановка на рыбный перекус. Фишмаркт
Внезапно запахло березками и заиграла гармонь. В 2002-м году в результате коварного и очень тонко разыгранного плана под кодовым названием «парнокопытный Троян» Путин передал подлодку U-434 класса «Танго» якобы в дар гамбургскому городскому музею
14. 
В «День Д» ничего не подозревающие немцы сильно удивятся, когда в лодке внезапно откроются задраенные торпедные отсеки и оттуда посыпятся бескозырки Балтийского флота.
Чур меня! Уплываем отсюда быстрее!
15. 
Понтово-портовая архитектура. Здесь располагаются офисы судоверфи и пароходных компаний
16. 
17. 
18. 
19. 
20. 
21. 
Очень красивое личико очаровашки-кокетки MS Aida Luna
22. 
Тринадцатипалубная мамаша может приютить до 3000 своих деток, не считая падчериц из обслуживающего персонала.
Попец тоже ничего. Забористый
23. 
«Ромбик» от элитного мирового дизайнера Хади Теграни напоминает английский танк времен того же барона Врангеля. Ну того, с кем мы только что драпали от Блюхера и Махно. Правда, на этот раз танк с армией клерков на борту
24. 
25. 
Мы медленно, но верно гребем в сторону открытого моря. Сначала стеклянными пентхаузами…
26. 
…и все уверенней отдельными особняками проявляются контуры пляжей миллионеров — Бланкенезе, Отмаршена, Флоттбека
27. 
28. 
29. 
Говорят, что любой, кто сможет так простоять на свежем бризе четыре Рамадана, получит местную миллионерскую прописку. На фото очередной кандидат в миллионеры
30. 
Здесь все чаще встречается мобильный флот имении Доу Джонса и Никкея
31. 
32. 
33. 
34. 
Новая посылка сомалийским пиратам
35. 
Посмотрим назад в сторону города. Почти все достопримечательности как на ладони. Справа налево (национальность обязывает) одна за другой по стрелочкам следуют: Эльбфилармония — церковь св. Катерины — черный готический шпиль собора святого Николая — и, наконец, символ Гамбурга — собор святого Михеля
36. 
Внезапно мы срываемся в почти открытое море и тут нас застает морской бриз
37. 
Ветер дул такой свежести, что передняя линза моего объектива въехала в заднюю линзу моего глаза.
А у девушек посрывало всех членистоногих с волос
38. 
Не Путиным единым. Прикинувшись портовыми сооружениями, ждут своего часа коварные Десептиконы
39. 
Контейнерный терминал Бурхардкай — оплот достатка и могущества города
40. 
41. 
Гигантские портовые краны называют контейнерными мостами. Они способны переносить до четырех двадцатифутовых контейнеров одновременно (общая масса около 100 тонн) и обслуживать самые большие контейнеровозы в мире
42. 
Ща немного повумничаю, моя работа все-таки. Контейнеры бывают двух основных типов — двадцатифутовые (6 метров длиной) и сорокафутовые (12 метров). В один двадцатифутовый поместятся все пожитки примерно десяти обычных квартир, не считая велосипедов
43. 
Контейнеры с моторчиками в попе, называются Карлсон рефрижераторами. Они оснащены холодильной установкой для перевозки снеговиков для сочинской Олимпиады или, например, мяса.
Отдельный тип контейнера позволяет легко переоборудовать его во временное жилье со всем необходимым, включая санузел.
Предлагаю закончить гамбургские заметки кратким повествованием об успешном сходе Морсы на берег в Бланкенезе
44. 
45. 
Смотрите, с нами ехала невеста. На удачу
46. 
На самое прощание предлагается узнать, чем заполнил опустевший в результате морской качки желудок Морса
47. 
Тыквенный кремовый суп. Три сорта рыбы: лосось, акулий плавник и еще что-то жестковатое. Мяско морского рака в соусе, шпинатик и вкусные, хрустящие морские водоросли. Я еще такие же когда-то в суши-баре ел.
Надеюсь, концовка получилось эффектной и ошеломляющей. До новых встреч — слюням разрешаю течь.
