Морсеановне нужно было по делам смотаться на один день в Москву. Очень не хотелось, но пришлось. Один мой друг сказал, что Москва имеет удивительную способность открываться приезжему ровно с такой стороны, какой он ее себе до этого представлял.
Думаешь о Москве плохо — она обязательно припустит портки и любезно пригласит гостя войти через задний проход.
Смотришь на мир через через сапфировые стекла очков Lotоs, Москва и встретит тебя в Домодедово на розовом лимузине и покажет тебе все прелести самой большой денежной воронки планеты.
Поездка в Москву еще раз доказала нам, что с бывшей Родиной нас почти ничего не связывает. Почти пятнадцать лет жизни в Германии сделали свое дело. Мы следили за Родиной по интернету и создали себе стереотипную Москву. Так уж получилось, что в тот день Морсеновна стала свидетелем почти всех стереотипов. Вот прямо все они выстроились в тот день друг за другом и устроили Морсеановне свое адское дефиле.
Начнем со знаменитой для Москвы темы «синих ведерок». Москва прославилась своими пробками, прославилась масштабными правительственными кортежами, которые вносят свой посильный вклад в напряженную обстановку на дорогах. Сцена, снятая женой с террасы гостиницы Хилтон-Ленинградская, рядом с Ленинградским вокзалом.
Многополосное движение, плотный траффик на бешенных скоростях. Дремавший до этого ДПСник вдруг резко перекрывает движение, мгновенно создав пробку и нарушив организованный поток машин.
Барин думает. Толпа смердов-машин стоит в сторонке переминаясь с колеса на колесо. Потом кортеж таки срывается и в шлейфе сирен уносится за горизонт, подарив фотографу редчайшую для Москвы сцену пустой дороги. Которая спустя мгновение снова забъется ревущими таратайками
Кстати, один стереотип все же удалось разбить. Хилтон-Ленинградская оказалась крепкого европейского уровня отелем за нестрашные как для Москвы 120 евро за стандартный номер. И пусть жене был обещан потрясающий вид на Москву, который оказался, ммм, не таким уж фантастическим…
…тем не менее, номер оказался на удивление приличным, а уж уборная и ванная со слов жены была самая чистая из тех, что нам довелось увидеть в отелях. А видели мы, как знают мои читатели, не так уж и мало.
На этом с уничтожением стереотипов, к сожалению, пришлось закончить.
К сожалению, мы пока не заработали на лимузин, поэтому создавать впечатление о Москве пришлось в перемещениях на метро и с вокзалов. То есть, с того самого заднего прохода. Теперь тезисно о впечатлениях:
— Мигранты-гастарбайтеры. Действительно все чудовищно. Визуально 90% этнического состава по Москве составляют пришельцы из Средней Азии и Кавказа. Причем, московские гастарбайтеры явно не те арабы-турки, о которых так любят причитать русскоязычные «немцы», включая и Морсу.
О, нет, эти еще не набрались европейского лоска. Своими взглядами они бесстыдно раздевают женщин и приглашают на мордобой мужчин. Они заполняют метро и вокзалы своими огромными баулами и постоянно что-то куда-то тащат, чем-то промышляют, а в основном просто стоят толпами в пустом безделье. И нахально пристают, лапают, обещают. Бедные московские женщины…
— Архитектура. Архитектура типичной столицы из развивающейся страны, на которую внезапно упали деньги. Чудовищные деньги. Стеклянные бока роскошных небоскребов Москва-Сити бликуют солнцем на приютившихся рядом, хромых, скособоченных, обшарпанных панельках
И цены в таких лачугах, небось, намного дороже европейских пентхаусов на берегах сенн, рейнов и амстелов. Огромные деньги развратили город, создав колоссальную бюрократию и взяточничество на всех уровнях власти: от дворников до мэра.
Здесь все друг другу должны, на всем завязаны. Кто-то спонсирует наводнение города смуглыми мигрантами, кто-то осваивает денежные потоки, текущие из газовых и нефтяных труб Сибири и Дальнего востока. Но какая малая часть идет на внешний вид города!
Вообще, Россия представляется из Германии громадным дредноутом от Камчатки до Калининграда, чья кровеносная система отчаянно качает остатки природных богатств, обслуживая огромное сердце — Москву. Центр тяжести у такого дредноута настолько смещен к столице, что его нос забуривается в воду, а корма уже давно беспомощно болтается в воздухе. Колоссальные деньги, тем не менее, все равно исчезают, оседают в офшорах, на счетах европейских банках. И когда-нибудь дредноут снова начнет задыхаться, биться в конвульсиях, пока очередные, голодные до денег и власти лейкоциты из порабощенного класса не устроят ему кровопускание.
— Простите, увлекся. В Москве, не смотря на усилия Варламова с Кацем, все так же тяжело ходить пешком. Пересечение мостовой даже на зеленый свет светофора приравнивается по своей фатальности к переходу линии фронта. Жаль, что с покупкой дорогих европейских машин в голову водителя автоматически не вшивается файл с европейскими правилами вождения. Пройти пятачок возле Ленинградского вокзала можно лишь потратив полчаса, ныряя в переходы, виляя между машинами — всё по щиколотку в дорожной слякоти. После Германии очень непривычно.
— Аэропорт Домодедово сверкает европейским интерьером, но безнадежно запачкан российскими порядками. Катастрофически не хватает скамеек — Морсеновна, дожидаясь как всегда опаздывающий рейс, простояла два часа на ногах. В скупых кафешках не продают кофе в пластиковых стаканчиках без места за столиком, а три столика давно и безнадежно заняты. И кругом все те же вавилонские толпы со всех дыр планеты, большей мерой с азиатских. По приезду пассажиров в аэропорте встречает гостеприимный официальный обменник, предлагающий рубли по курсу в два раза дороже, чем в городе. Moscow calling!
— Муниципальный транспорт находится в странном как для такого богатого города состоянии. Хваленый Аэроэкспресс едва ли лучше самой обычной старенькой электрички, курсирующей в бывшей ГДР. С вокзалов отходят поезда, которые наверное еще были свидетелями подвига панфиловцев. Грузчики таскают вещи на тачках времен царя Гороха.
Так и хочется воскликнуть словами классика «Где деньги, Зин?» За те миллиарды газовых долларов можно было сделать Москву лучшим городом планеты. Но получается пока что-то извращенное, типично наше » Белый снег, серый джип, на растрескавшейся земле». Песцовая шуба на потной тельняшке, черная икра с картонной тарелки, бриллианты екатерининского двора в наспех построенном деревянном сарае и ротой солдат в качестве климатической системы.
Простите, москвичи, если обидел — это было мнение Морсеановны. Не знаю, захочу ли я когда-нибудь составить свое мнение…
