Как поехать с девушкой на море, жить с ней в одном номере отеля, не заводя при этом курортного романа, но все же некоторое время спустя пойти с ней под венец? Всегда есть пример невозможному
1. 
Тем не менее, прогнозы на лето были самые благоприятные: финансы на букетно-конфетный период были накоплены, кубики пресса качественно оформлены. Пацан к новым отношениям был готов и заряжен (снова простите за каламбур) — лето могло начинаться. А тут еще во время очередной пьянки договорились со знакомой парочкой девушек-биологов слетать в Турцию. Девчонкам хотелось морского загара, но были они наслышаны о местных приставучих мухах махмутах. Поэтому в качестве опахала или мухобойки был приглашен Морса. Читателю не стоит удивляться, с девчонками мы уже жили после одного инцидента целый месяц под одной крышей, поэтому в наших отношениях уже присутствовала бесполовая семейность. Мне даже пришлось выдержать допрос с пристрастием от своих друзей: «нет, секса не было», «нет, не гей», «просто друзья».
Ехать с биологами я в итоге согласился, выбив, правда, после долгих переговоров для себя право, в случае подходящего момента уходить погулять. Естественно, оговорка в договоре была заверена нотариусами. Димкой и Мишкой.
Неделя в трехзвездочном отеле в Аланье плюс экскурсионная поездка по местным достопримечательностям стоила 500 евро. Что за туроператор, что за перевозчик и почему всего 500 евро — меня тогда такие вопросы не интересовали. После переезда в Германию в 2001 году (да и до переезда тоже) я никогда не ездил на моря, меня путешествия вообще никогда не увлекали особо. Помню, что покупать турпакеты мы приехали в какой-то индустриальный район в жопе Гамбурга, и там, виляя между фабричными заборами и горами щебня, отыскали каморку в подвале огромного дома. Дверь открыл янычарского вида мужчина. Оформляя поездку, он смотрел на меня, как СССР на Гагарина. «Чувак, ты герой! Оформляешь один номер на себя и двух хорошеньких девиц! Аллах, почему ты помогаешь этому гяуру, а не мне?!»
А потом случился сон. За два дня до вылета. Снилось мне, как я падаю в самолете. И так это было реалистично, что я даже проснулся среди ночи с многочисленными переломами сознания и в луже пота. Я сидел в салоне самолета в передних рядах. Вдруг задние начали приподниматься и оттуда полетели на меня чемоданы и жирная орущая тетка. Так как дело было в молодости, последнее, что помнил от сна — это ее огромная загорелая грудь на весь экран.
Все! Это был омен, знак, знамение. Я проснулся в полной уверенности, что через два дня я разобьюсь…
А потом наступил день вылета. Это был отличный солнечный день. Я ехал на автобусе в аэропорт и прощался с каждым встречным прохожим. «Вы будете жить дальше, — шептал я им, обливаясь слезами. — А я буду лежать, глядя невидящими глазами в небо, погребенный среди обломков под загорелой грудью толстой тетки. Бляяя, — рыдал я внутрь себя. — Вы увидите первый наш клуб в финале Еврокубка, а я нет! Аллах, почему ты помогаешь этим гяурам, а не мне?»
Я ехал в аэропорт, как корова на мясокомбинат. Как нарочно, аэропорт в Гамбурге находится в районе самого большого кладбища в Европе. По дороге мне попадались исключительно лавки гробовщиков и на выставленных в качестве рекламы могильных плитах я читал эпитафию «Морса 1979-2005. Не долетел до Турции и никого там не трахнул».
В аэропорту я срочно купил две бутылки Егермайстера и залпом их выдул. Хоть трясти перестало. Нас должен был встретить человек и вручить билеты на самолет. Ждали долго, успел протрезветь. Наконец, спустя два часа ожиданий человек появился и объявил, что вылет переносится из Гамбурга в Ганновер. Сейчас мы быстро организуем автобус. До Ганновера я успел выпить еще две бутылки Егермайстера…
Вылетели мы из Ганновера, кажется, в полночь. В происходящее я уже врубался с трудом. Помнил только, что войдя в самолет, бросился обниматься со стюардессой, но спутницы меня вовремя потащили за шею на свое сиденье. В самолете трясло так, что у толстой тетки с загорелой грудью в соседнем ряду вылетела вставная челюсть. Но, слава Егермайстеру, мне было смешно! Даже когда я носил рвотные пакетики своим попутчицам.
Прилетели в Анталью и мне уже было так хорошо, как никогда в жизни! Лучше, пожалуй, было только в туалете аэропорта Пунта-Каны. Туда я летел 11 часов и, пардон, не мог пописять в самолете. Приземлившись, я ворвался в туалет аэропорта, а там не было крыши — была лишь огромная тропическая луна в тенях пальмовых крон — и все накопленное в мочевом пузыре я выдавал минут пять, глядя при этом на звездное карибское небо… И мне еще кажется, сидя на унитазе, я потел тогда быстрее, чем писял….
Но вернемся в Анталью. Загрузив чемоданы и своих зеленолицых спутниц в автобус, я тут же был накрыт, нет, уже не загорелой грудью, а воспоминаниями. Анталья пахла…детством. Моим азербайджанским детством — знаете, этот кисель из жарко-нагретого воздуха, выхлопных газов, легонького морского бриза. Мы ехали мимо банановых плантаций, а беспокойный взгляд блуждал по белоснежным кончикам османских гор. Мне было хорошо, как никогда. Попускало
2. 
3. 
Вы меня простите за обилие Морсы на фотографиях. Просто тогда еще не было жеже и фоткаться на фоне всего еще не было мейнстримом.
Турция показалась мне удивительно зажиточной. Я ожидал увидеть здесь Житомир, а увидел Гамбург с теплым морем и пальмами… Отличные дороги, шикарные отели, уютные разноцветные домики. Наконец, приехали в Аланью, в первом отеле стали выгружать немцев и тут пришлось слегка напрячься. «Это не наш отель!» — кричали толстые немки, показывая накладными ногтями на античные развалины возле которых сновал энергичный экскаватор. «Нет-нет, это ваш, — увещевал их гид, — сейчас пыль осядет и вы увидите великолепие его двух звезд!»
Последующие 15 минут езды я с замиранием сердца прислушивался к каждому торможению автобуса. «Едь, миленький дальше, не надо тормозить возле этого шалаша». Впрочем, спешу успокоить любителей блокбастеров — наш отель оказался вполне уютным. Номер на три кровати был устлан ковром с изображенными голыми девицами. Как любил говорить один знаменитый чувак: «ковер задавал стиль всей комнате». Весь прислуживающий персонал из мужчин тут же занес меня в главные звезды отеля. «Ну как оно там?! — был их первый вопрос каждое утро после дежурного «салям». «Заебись» — отвечал я, купаясь в славе и обожании.
Надо сказать, что с заебись было как-то не очень, девчонки хоть и отпускали на прогулки, но подходящих кандидатур не было. Ну разве что одна толстая молодая азербайджанка — гид из турбюро. Но я решил не пятнать свою белоснежную репутацию случайным перепихоном.
Но вы не думайте, мы не скучали. Через пыльную дорогу гранитными волнорезами и чью-то обильную жопу уходил в теплое турецкое море наш пляж
4. 
А у отеля был собственный бассейн и даже банановый сад. И не смотря на то, что общая инфраструктура отеля несколько застряла еще в Османской империи и даже не застала еще реформ Ататюрка, мы были довольны
5. 
6. 
Сама Аланья оказалась очаровательной красоты городком со своей трактовкой бутиков и шведских мебельных моллов
7. 
8. 
9. 
Потрепанные домики, тщательно раскрашенные самыми яркими красками, толпились на отвесных склонах вокруг лагуны. Словно ремень у модницы, их опоясывала зубчатая стена древней, построенной еще сельджуками крепости Аланья Калеши
10. 
11. 
Досуг мы проводили на местной шопинг-миле. По обеим сторонам улицы сидели яркие как попугаи турецкие мужчины и непрерывно кудахтали «Наташа, я тебя люблу, купи куртка».
12. 
А потом нас повезли на экскурсию в Далян. Трешовый аттракцион с грязевыми ваннами и парой сотней синих зомби. Впрочем, обилие вокруг меня славянских сисек, пусть и выпачканных грязью, напоминали описанный в Коране Эдем с обнаженными гуриями. Пусть их кожа и не была канонично прозрачной и райские девы не были усыпаны драгоценностями, если не считать таковыми комья грязи
13. 
Зато вот древние усыпальницы ликийцев, вырезанные в отвесной скале, потрясли. Ликийские жмурики, щетаю, устроились даже лучше египетских. Те обрели вечную прописку в каких-то сырых конусах, явно не по фень-шую. Да еще и возле смердящей дыры под названием Гиза. А здесь, смотрите: заповедник, первая линия у водоема, террасы на крыше, дизайнерская отделка фасада. Древнетурки знали цимес в красоте
14. 
Когда мы вернулись в отель, нам сообщили, что завтрашний наш вылет в Германию переносится на послезавтра… Еще через два дня за нами никто не приехал. Офис туроператора в Гамбурге молчал. Наступило воскресенье (а в следующий понедельник на работу). Наконец, нас забрал автобус и привез в аэропорт. Подали трап к какому-то кукурузнику.
При полете назад нас трясло, как при вулкане Кракатау. Выблевали все турецкие маслины. Оказалось, что накануне один из самолетов нашего славного туроператора INTERFLUG едва не развалился в воздухе. Проверка в аэропорту определила, что летал он на честном слове Аллаха. Вобщем, гурии были как никогда близки… В итоге тот день вошел в историю как черная пятница для левых авиакомпаний, которые раньше частенько летали через немецкие аэропорты. Были отозваны более 150 лицензий. Канули в лету сотни экзотических авиакомпаний, среди которых и русские с украинскими. Мы успели вылететь историческим последним рейсом в славной биографии компании Interflug. И потом седели от страха, читая в новостях, что висели от смерти буквально на лобковом волоске старухи с косой. А вы говорите вещие сны…
Приехал я домой после почти двухсуточного пути в пять утра — за два часа до подъема на работу. Открыл дверь и навзничь упал на кровать. Через два часа будильник отыграл трелль, я поплелся доставать из чемодана штаны. Нет чемодана! Святые угодники, с ним же заходил! Спускаюсь на первый этаж в фойе — стоит, бля, часовой на амурской границе перед лифтом! В каком же я был состоянии, что оставил чемодан почти на улице!
Из поездки я в итоге привез кучу впечатлений. И вот эту шедевральную фотографию, сделанную очевидно с Бреда Питта, загримированного под меня. То есть, со моей образиной этот красавчик на фото имел мало чего общего, но имел бешенный успех на сайте знакомств.
15. 
Впрочем, этот успех мне уже скоро не понадобился, потому что… А об этом позже…
