1. 
Ну вот такая традиция вырисовывается теперь, когда в пасхальные недели семья предпринимает самое дальнее, самое экзотическое, ну и конечно же максимально дорогостоящее путешествие в году. Символично, что с воскрешением Иисуса воскресает и Морсоблог.
В эти самые лучшие мои дни, в кульминационный момент ответа на фундаментальный вопрос «why are we here?», тыква быта превращается в карету какой-нибудь блестящей авиакомпании, а мышь в ливрее открывает нам дверцу очередного пятизвездочного отеля, стоимостью половину моей месячной зарплаты, беззаботно отданную за ночь.
Вы все помните, как в прошлом году я гормонально обоссался при виде небоскребов Дубая, самолета с экранчиком и единственной дикой обезьяны на Маврикии. Я тогда в первый раз за сто лет выбрался в далекие места, где, тем не менее, побывал уже каждый читатель жж, но, считаю, именно мои эмоции новичка (не газ) и спасли репортажи от шаблонности текста под тысячу раз уже увиденными картинками в сети.
А в этот раз нужно же было переплюнуть! И мы подготовились. Мы заработали больше денег. Мы подкачались. Мы купили новый фотик и секси плавки. И пусть это снова были места, тэги которых есть в каждом блоге жж. И пусть ложноножки автора неправильно настроили флагманский фотоаппарат и на нормальных экранах вы увидите бесцветное расфокусированное дерьмо (с айфона фотки лучше получились), и пусть в новеньких плавках кубики пресса за всем ажиотажем забыли сфоткать и пусть во второй раз мы, уже ставшими солидными господами, чуть поумерили щенячий восторг, это путешествие назло всем обстоятельствам стало лучшим в нашей жизни. И если Бали скатал ничейку с Маврикием, то блестящий Сингапур нокаутировал Дубай без вариантов. А ведь это был тот самый Дубай, от которого я в блоге целый год проходил с влажными штанишками! Представляете, какой тогда должен быть Сингапур!
Позади только что 12-часовой перелет из Сингапура в Цюрих. Из Цюриха швейцарский поезд везет нас домой в Мюнхен. У нас зарезервированы места, на которых, тем не менее, уже сидят люди. На нашу вежливую просьбу вернуть фабрики рабочим, пассажиры, демонстративно выражая недовольство (проявляется в лошадином фырканье), проверив нашу резервацию, встают и уходят, оставляя за собой слегка пахучий шлейф кармического поноса.
У нас объемистые чемоданы для двухнедельной поездки в другое полушарие. Как назло, в швейцарских поездах нет полок над сиденьями под такие чемоданы. Видимо путешествующие швейцарцы толщине чемоданов предпочитают толщину платиновых кредиток. В начале вагона, правда, есть места под багаж, но они были заняты легковесными пакетами и авоськами. На нашу просьбу освободить место под чемоданы добровольцы не обозначились, пришлось тащить чемоданы в соседние вагоны.
В вагоне-ресторане седовласый дед раздраженно спорил с официантом на тему сроков доставки заказа на столик. А по приезду в Мюнхен застали традиционный хаос в метро. Поезда задерживаются, платформы переносятся, народ не информируется. Все нервничают. Обычное дело. Для местных. Но не для нас, уже отвыкших за две недели в Азии к европейским реальностям…
И вот теперь я, наконец, понял, почему так много онлайн-товарищей расписывались в любви к ЮВА. За все время, за все две недели, будь-то в ультрасовременном Сингапуре или на ультранищем (на контрасте) Бали мы не увидели ни единого человека, который хотя бы на долю секунды, что называется, «потерял лицо». Ни единого грамма агрессии в жестах, ни единого атома недовольства на лице. Да мы можем в повествовании хоть до масштабов нейтрино спуститься и все равно ничего не найдем!
2. 
3. 
4. 
5. 
Это регион вечно довольных идиотов, и, знаете, так захотелось стать одним из них.
6. 
Не раздражаться, не психовать, не терять лица. Видимо все дело в той пресловутой карме, в которую верят азиаты. Все, что ты ни делаешь, вернется к тебе. В том числе и плохое. Индусы говорят, если ты засеешь поле рисом, то вырастет рис, и глупо ждать на нем, например, яблоню. В переводе на пацанский означает «obratochka strikes back vsegda»
7. 
8. 
9. 
10. 
11. 
И в один момент я понял, что среди всего пятимиллионного Сингапура мы стоим на площади единственными ебанько, кто выражает приметы стресса, споря при выборе ресторана на ужин. И знаете, в эту секунду так прям устыдились и больше такого мы себе не позволяли. И тем сильнее контраст, тем холоднее стал душ от какой-то живущей в людях неудовлетворенности, когда мы вернулись домой. И ведь возвращались мы даже не в Череповец какой-нибудь, а в самую холеную что ни на есть Европу. Отчего все это говно на лицах, отчего этот искусственно нажитый стресс, который мы накручиваем сами себе? Нетерпимость и нетолерантность на континенте, который вроде как первым на Земном шаре в рупор призвал бороться с этим.
А еще стоя на обзорной площадке цюрихского университета и наслаждаясь первыми в этом году робкими попытками весеннего солнца обогреть и приукрасить пейзаж, я испытывал смутный дискомфорт. Просто семейная пара при всех регалиях шариата присела рядом. Мужчина с бородищей достал камкордер и стал снимать свою леди, в которой от женщины угадывались только чернющие глаза в бруствере паранджи. Женщина что-то бормотала буквально «в тряпочку» и постоянно разражалась «Аллах акбар!». И вот бочком, бочком мы постепенно ушли с террасы. Чтобы через пару дней раствориться в многомиллионном море сингапурских уличных праздников. Когда огромный центр под огненными небоскребами и неоновыми фонтанами вдруг затрясся в едином порыве под бит диджея или скрипки симфонического оркестра.
12. 
13. 
14. 
15. 
16. 
И эйфория, и эндорфины счастья: такие густые, что их можно было резать ножем и это единственное, что хотелось в тот миг резать ножем. Только миллионы блаженных улыбок, нескрываемых эмоций, дурачества и еще смиренно-вежливых очередей перед какой-нибудь светящейся загогулиной для селфи.
17. 
18. 
19. 
20. 
И море алкоголя, и миллионы людей: в малайзийских мусульманских платках, в пестрых индийских сари, в рубашках «поло» и таких любимых на Востоке стрит-брендов under armour и более гламурного moschino. И ни единого полицейского или человека в какой-нибудь спецформе. А даже если бы и был, то полицейские Сингапура вызывают лишь добрую улыбку, хочется родительски обнять этого «воина».
21. 
Но тем не менее, даже в этой густейшей толпе, даже с обширно продаваемым спиртным, повторюсь, ни единого грамма агрессии и ощущения тревоги, что сейчас может бахнуть.
22. 
23.
