1. 
Сегодня в Морсоблоге окончание мюнхенских гастролей. Мы спускаемся на перрон Восточного вокзала (Ostbahnhof), а чувак в футболке с геральдическим львом спускается в самый ад…
2. 
За это лето болельщики старейшего футбольного клуба в городе «Мюнхен 1860» из-за финансовых проблем и полного бардака в правлении вылетели из всех профессиональных лиг и приземлились в чемпионате села — баварской региональной лиге. Клуб, бренд которого лидирует во всех граффити и настенных тэгах подворотен, клуб, за который болеет половина города в основном из пролетариев, гопоты и люмпенов, клуб, который во второй лиге собирал в среднем больше народа на стадионе, чем Зенит, и еще раз клуб, который играл на Уэмбли в финале Еврокубка, теперь будет пинать мяч на огороде между коровьев копыт.
Ну а нам проблемы индейцев по барабану, поэтому мы двигаем свои копыта в другой рассадник негламурного Мюнхена — легендарную KULTFABRIK.
3. 
Как человек, не ведающий, что такое тщеславие, не могу не процитировать прекрасные слова некоего Морсы:
KULTFABRIK — это продукт славной европейской традиции давать новую жизнь индустриальным объектам, волею экономической конъюктуры потерявших производственное значение. Иными словами, за кирпичным стенами, там, где еще недавно шуршал конвейер, громыхал элеватор и матерился прораб, ныне шуршат бедрами танцовщицы Go-Go Dance, впадают в делириум рейверы, а невозмутимые официанты подают шампанское и суши на восьмой столик в Lounge Zone.
До 1966 года здесь витал картофельный дух. В горячих печах жарился до хрустящей корочки знаменитый картофель-фри под брендом Pfanni. В 1966 году под лозунгом «фабрики рабочим» картофельный завод перешел в мозолистые лапы пролетариев. Working class hero на радостях устроил на фабрике традиционный сабантуй с хоровым пением, который в итоге не прекращается и поныне. Фабричные стены сохранились, но внутри вырос целый оазис развлечений — с барами, концертными залами, танцполами и спортивными площадками. Все с сохранением очаровательной индустриальной ауры.
4. 
Клянусь википедией, место считалось самым большим в Европе очагом танцевальной жизни; здесь клубились в этиловом дурмане 30 дискотек, театров, игротек и баров, 60 ателье и более 300.000 посетителей каждый месяц. До прошлого года… Легендарного места больше нет. Негде Фритцику больше купить «аспиринку», негде вынюхать с Магдаленкой колумбийского первого, негде потрясти брыльками под «смейкмайбитчап». Самое ненавистное слово для хипаря добралось и сюда — джентри, мать его, фикация. Весь этот потенциальный для левацких восстаний хлам сейчас разбирают экскаваторами, чтобы построить на освободившемся месте новый деловой район. Обязуюсь написать об этом безобразии подробнее.
Совершенно обычная очередь в мюнхенской булочной
5. 
В продаже сегодня лофты!
6. 
Вваливаемся на площадь Принца-регента.
7. 
Чувствуете названия какие блаародные пошли? Это уже Богенхаузен вокруг. Здесь живут самые-самые! И солнце заходит здесь особенно золотым закатом.
8. 
В Википедии список известных персон Богенхаузена длиннее меркелевского альтруизма. Не упомянута только одна персона. Не упомянута она и на мемориальной табличке этого красивого дома в стиле модерн. Только полицейский участок на первом этаже зорко следит, чтобы возле дома не собирались паломники.
9. 
Догадались уже о ком речь? Все начиналось с квартиры на втором этаже. 1 октября 1929-го года Гитлер радостно выхаживал по скрипучему полу, обживался. Частенько забегала краснощекая Ева Браун. Через 10 лет Гитлер вообще поднялся на все балконы страны, так что сообщение, что весь дом зашел в его налоговую декларацию, никого не удивило. Официальная версия — книжка «Майн Кампф» хорошо продавалась. В 39-м под домом вырыли бункер со стальными перегородками, стены обшили дубом, но Гитлер уже в доме почти не бывал. После войны в особняке кутили американские солдаты, а затем навечно поселилась полиция. Никто другой в нем, видимо, жить не захотел.
Чтение плакатов придаст этой фотографии осмысленный вид.
10. 
Богенхаузен весь застроен выдающимися виллами. В воздухе постоянно слышится серебристая трель колокольчиков. Так звенят золотые яйца здешних обитателей.
11. 
12. 
Российское посольство где-то рядом. Теперь его находят не по державному триколору, забору и бронированным бокам лимузинов, а по фотографиям Немцова.
13. 
У арки мирного ангела встретил закат.
14. 
15. 
16. 
17. 
Пасть порву, моргалы выколю!
18. 
Вернулся на берег Изара, у немцев даже граффити не обходится без пива.
19. 
Müllerische Volksbad. На рубеже девятнадцатого и двадцатого веков — самая большая и дорогая купальня мира. Стиль необарокко и модерн, два раздельных бассейна для мужчин и женщин, бронзовые статуи, настенная мозаика, венецианские арки и дворцового уровня лестничные пролеты. А теперь попробуйте со всей этой херней взлететь. И вроде не взлетела. Не знаю, кто в нашем веке ходит в этот влажный дом престарелых.
20. 
Взял в аренду поиграться новеньким D7200. К нему в жены объектив Nikkor 16-80 1:2 8-4E (у меня собственный почти такой же, только 16-85, со слабой светосилой, без золотого ободка и на 500 евро дешевле). И сразу стали доступны все темные подворотни.
21. 
Далее, с падением солнца во все тяжкие, мое стандартное оборудование пришлось бы зачехлять в рюкзак для старых, слепых и немощных, но новый аппарат с красавцем объективом продлили активность Фотоморсы до глубокой ночи…
И не увидели бы вы нордических граней здания Немецкого музея — крупнейшего технического музея планеты…
22. 
И не увидели бы вы прекрасную площадь Gärtnerplatz, где теплыми ночами на лужайках чилит мюнхенская молодежь. Где красиво подсвеченное здание театра, а совсем рядышком есть лучший тапас-бар Мюнхена…
23. 
24. 
25. 
Не увидели бы отдыхающих на матрацах, уставших за день велорикш…
26. 
И самое главное, остались бы без прекрасной незнакомки в неведомой ебанине на ногах.
27. 
